Меч-кладенец. Заключение.

Меч-кладенец

В жар-весенний день в дымке–полыми

Синь-полойный луг в выси солнечны

Широко вздымал мощи травные

И куреньями росовейными

Славил-радовал дивный Божий мир.

Лихо цветень-желть разливалася

По раскатистым даль-угориям.

Глянь одесную: в гладь речных излук,

Половодья мощь поубавилась.

Гулевой воды шалый быстрый ток

В грозных омутах успокоилась.

А ошуюю в поймах-чащицах

Вьют гнездовия утки-селезни,

А за ними бор окоем застил,

Опоясанный медь-кольчугою,

Ограждает край древней силищей.

Вот туда свой путь я держу столь лет,

В сердце выносив быль-сказание,

Отыскать в лесах по заглушинам,

По овражинам неисхоженным

Кладенечный меч запечатанный

В дуб-колодину изомшелую.

Затаенный лог в буйной поросли

Луч-копьем насквозь был пронизанный.

Ни тропы туда, ни оттропыша,

Даже лаза нет в темь-подъелыше.

И дороги той не поведает

Ни клубок, дарен Василицею,

Ни волшебный посох Ягинишны,

Что веков не счесть спал за печкою

С баюном котом-полуночником.

Ни заклят тот меч ворожбой какой,

Не дозорит его нечисть темная.

Уронил тот меч богатырь-народ,

Растеряв всю силушку несметную,

Позабыв о Боге Вседержителе,

Предаваясь гнусным непотребностям.

Уронил едва, а поднять не смог.

Тут и вороги-псы заморские

Налетели враз, словно коршуны,

Поживиться чем: златом, серебром,

Поглумиться всласть над иконами,

Вскрыть с насмешкою мощи чудные,

Торжествуя, лить кровь христианскую.

Где же честь твоя, Русь великая,

Чтоб предать себя в руки нечисти,

Чтоб забыть про меч сокрушающий,

Про отеческую веру православную.

И случилось так - не снести позор,

Как Пречестный Крест- символ Божьих Мук

Обменяли враз на поганый знак.

Не стерпел Господь дел кощунственных

И излил с небес чашу горечи,

Чашу горькую в землю русскую.

Пить ее до дна, плакать-маяться.

Лишь себя винить в том, что Божий гнев

Навлекли своим злым обычаем.

Хороша ты даль занебесная,

Заливных лугов повечерие.

Ястреб меру ль знал необъятную,

Да и канул в лазурь полуденную.

На поросшем берегу, у сосновых стен,

Жар-костер полыхает-светится.

И играют его взвивы яркие

С поразбуженной хвойной завесою.

В котелке самоварном сказочном

Закипела вода бурульками.

В котелочке том снедь обычная

Обращается в яства-лакомства.

Пробу снимешь- забудешь о голоде,

Покрестясь, преклонишься пред Господом.

Вон в осокорях, где окуний лаз,

Залегло звезды отражение.

Будто синею-синею прошвою

Метит рыбьи протоки по зарослям.

Где-то чернеть в полойнице свистнула,

На ночь глядя, заря затуманилась,

А отзорье на плесах алое

За волной на волне отливается.

Свечерело на тихой излучине,

Птичий гомон уснул по урочищам,

Только кличет кукушка-болотница

Эхо гулкое с дальнего берега.

Здесь лежит моя воля-волюшка,

Тайна-скрытница неприметная.

Сколько лет я томился неверием,

Был взращен я и вскормлен неправдою.

Только тьма не погубит свет-солнышко,

Миру явится правда великая.

Меч откроется в сокровенный час,

Лишь явился б тот, кто им биться мог.

Почивала ночь на крутом яру,

В пожнях шелковых, в кронах древовых.

Млечный Путь по небу раскинулся

Пояском серебристо-пенистым.

В темень-час в глухоманной чащобине

Отмыкается кладезь заветная,

И блестит рукояткою кованной

Грозный меч на замшелой колодине.

И сверкает, как только что выкован,

Сталь-булат переливами дивными.

Мрак еловый тогда расступается,

И заметен под хвойной застрехою

Крест с иконкой Николы угодника,

Почерневший от буйного времени.

И бежит с тех мест сила нечистая,

Водяные по омутам кроются,

Упыри по расщелинам-логовам

Скалят зубы, рыча по-зверинному.

Леший канет в трясину болотную,

Только ряска над ним поколеблется.

А изломы горят кладенечные,

Как уголья костра необъятного,

Котловину овражную высветив,

Блики бросив на сучья коряжные.

И узришь, или вновь померещится,

Как в шеломе у бора могучего

Огневушкою всполохи бегают.

В том мече, знать, мощь-сила великая.

Нет на свете такого оружия,

Ни заклятия, ни волхвования,

Чтоб спастись от точенного лезвия,

Чтоб сдержать кладенечного натиска.

Махом косит он полчища вражие,

Обращает их в панику-бегствие,

Сторожит порубежье российское.

Вот мой сказ, вот моя подноготная,

Правда вечная - песня сердечная.

В три девятых лесах ли очутишься,

В три десятые чащи завалишься,

Помяни ты мою побывальщину.